***

Каждый день – как по краю бритвы

Направляю свои шаги.

И стихи шепчу, как молитву:

Помоги, господь, помоги!

Слишком долго жила в безверии…

Ах, наивная простота!

Слишком долго стучала в двери я,

за которыми – пустота,

за которыми – нет ответа,

нет ни шороха, ни шагов,

за которыми вместо лета –

безразличие злых снегов.

Вот судьба! – что ни день, то битва…

Где друзья мои?.. Кто враги?..

Я стихи шепчу, как молитву:

Помоги, господь, помоги...

Сон

Босая, в холодной грязи и снегу
Я вслед  за тобой по дороге бегу,
Распущены косы мои по плечам,
Ни плакать уже не могу, ни кричать.
Губами распухшими слышно лишь чуть
Я имя твоё, как молитву, шепчу.
А ты? Удаляешься ты от меня.
А ты растворяешься в серости дня.
С туманом сливается твой силуэт.
Один только шаг – и тебя уже нет…
Я молча стою, я уже не бегу.
Я с болью своей совладать не могу.
Постылая жизнь, оборвись! Не тянись!
… А ты меня в щёку целуешь: «Проснись!»

Чёрный призрак

Разгулялась меж домами
Ночью первая метель.
Чёрный призрак между нами
сел на смятую постель.
И молчит, и смотрит грустно,
В пальцах простынь теребя,
Как, целуя в губы вкусно,
Отдаёшь ты мне себя.
Я сказать ему хотела:
уходи, мол, не мешай!
Вдруг твоя, покинув тело,
Стала призраком душа.
Обрывая сон мой вздорный,
ужас рвётся из груди!
Только две фигуры чёрных,
 не желают уходить.
Нет причин бояться вроде -
Жизнь моя им не нужна.
За его душою ходит
Призраком его жена…
Я проснулась со слезами.
Что за полуночный бред!
А подруги мне сказали:
Скоро твой умрёт поэт.

***
Бог весть, что я себе придумала!
А в жизни, в жизни всё не так.
А в жизни – вечера угрюмого
Я с содроганьем слышу шаг.
А в жизни – вьюга заоконная,
Как баба пьяная, блажит.
И немо трубка телефонная
Уже который день лежит.
Мне у судьбы просить бы малое,
А я придумала – бог весть!
И жизнь теперь, меня не балуя,
Былую выбивает спесь.

Зима

Замела, закружила, завыла …
То ли саваном, то ли фатой
Всё, что было меж нами, укрыла,
Обвенчав на беду с пустотой,
С чернотой не задёрнутых окон,
И уже не докажешь, кто прав…
Бьётся месяц во тьме одиноко,
Половинку свою потеряв.

* * *
Я окунусь в  разгул, в разврат,
Я про приличия забуду,
и за своё тебя, Иуду,
Паденье прокляну сто крат.
Моей душой ты пренебрёг,
над верностью моей смеялся
и счастлив, видно, тем остался,
что на беду меня обрёк.
Свободы допьяна напьюсь.
Не согрешу, так не покаюсь…
Ах, почему ж я сердцем маюсь
И этой вольности боюсь?

* * *
Мне с тобой, нелюбимым, легко:
Мне не надо казаться хорошей.
Не бежать за тобой босиком
По нетронутой зимней пороше.
Не ловить с замиранием взгляд
Твой неласковый, искоса брошенный.
Я судьбе благодарна сто крат,
Что не надо казаться хорошею.
И к тебе, нарушая покой,
Не стучаться мне гостьей непрошеной…
Как с тобой,  нелюбимым, легко,
Что не надо казаться хорошею!

* * *
Не сулите мне жемчуг и злато вы –
Прогуляю, растрачу, пропью!
Мужика нагадайте богатого
Мне на бедную долю мою!
Чтоб укутывал в шубы песцовые,
Чтоб рублём, как улыбкой дарил,
Чтобы сладкие речи медовые
От зари до зари говорил.
Нагадайте мне мужа хорошего:
Ничего не хочу я иметь!
Лучше буду последними грошами
Я в кармане, как прежде, греметь.
Только б ночи летели бедовые,
Только б ласковым взглядом дарил,
Только б сладкие речи медовые
От зари до зари говорил!

* *  *
Я не стану просить о встрече,
Уговаривать вас не буду.
Я накину пальто на плечи
И уйду, обо всём забуду.
Я уйду по весенним лужам
В умирающий мокрый вечер.
Кроме вас, мне никто не нужен,
Но не буду просить о встрече…
Прочь из памяти всё, что было, –
Не ведите об этом речи.
Я вздохну: «Ах, как я любила!»  –
И не буду просить о встрече.

Колокола

За окном колокола
зазвенели, зазвенели.
Белой церкви купола
Сорвались и полетели.
Слепят золотом кресты,
Выплывая из тумана.
Отчего ж не шепчешь ты
Слов молитвы покаянной?
Замираю, не дыша,
Перед этой красотою.
А твоя полна душа
Бесконечной пустотою.

* * *
Ах, рвись, душа моя, на части,
Не отдавайся никому!
Поэт, он должен быть несчастен –
Покой губителен ему.
Когда трепещет сердце в теле,
Перетирая боль в муку,
И рвёшься ночью из постели
Писать за строчкою строку.
Когда глядишь, полна томленья,
В ночное мёртвое окно,
Иль провожаешь с сожаленьем
Любовь былую – всё одно:
Тогда лишь ты живёшь и пишешь,
Тогда дыханьем ветра дышишь,
Тогда огонь в тебе горит;
Тогда сквозь времени теченье
И ангелов ты слышишь пенье,
И Бог с тобою говорит.

* * *
Незажившею раною
не боли, не боли…
Напои меня пьяною,
Грусть мою утоли.
Стану глупой и нежною –
Полюби и такой.
Тёмной полночью снежною
Подари мне покой.
А к утру, переменчива,
Вновь себя я найду.
И – с тобою не венчана –
Я к другому уйду.
 

* * *
Моя опустевшая комната
На “жду” и “не жду” расколота.
Я в угол один иду –
И больше тебя не жду,
Но там, где в окне темно,
Я жду тебя всё равно.
Я – с маятником часы,
где стрелок грустны усы, –
минутам подсчёт веду:
то жду тебя, то не жду.
Я – поезда стук колёс,
Того, что тебя увёз
На боль мою и беду:
То жду тебя, то не жду…
Душа, как пустая комната,
На “жду” и “не жду” расколота.

Шутливое

Весна, весна! Дохнул апрель
Своим греховным перегаром.
Неугомонная капель
Мешает спать женатым парам.
На крышах бесятся коты,
Подруг окрестных созывая.
На них сердито с высоты
Луна таращится, зевая.
Эх, закусить бы удила!
Забыть про чад и домочадцев,
Забыть про важные дела
И на свидание умчаться!
Я разрешенья не спрошу,
Как жить. Я просто жить пытаюсь:
Сама и каюсь, и грешу.
И вновь грешу, и снова каюсь!

* * *
И не дремлется, и не спится…
Умирает дрожащий вечер.
По ночам хорошо молиться,
Если больше заняться нечем.
Где ж икона?
Зажечь бы свечи мне,
Да расплакаться и покаяться, – 
Непутёвая и беспечная
Заплутавшая божья странница...

Настроение

 
Вечер серо-непогожий.
Туч не стиранная бязь.
В одиночестве прохожий
Торопливо месит грязь.
Ветер в спину дышит скверной.
Шаг – испуганно-быстрей.
Опасается, наверно,
В темноте лихих людей.
Знать бы, что задумал город?!
Что пророчит поворот?!
Полумесяцем распорот,
Кровоточит неба свод.

***
Не люблю эти серые улицы…
Город, словно бродяга, сутулится.
Фонари прогибаются пьяные,
Туч цепляя полотнища рваные.
Небо окон ослепших пугается,
В их глазницах пустых отражается.
А «хрущобы», как старые пьяницы,
Смотрят в лужи и мерзко жеманятся.

***
С его рассветами, с его закатами
Я ненавижу этот чертов город!
Здесь даже деревья в асфальт закатаны,
Как будто жертвы криминальных разборок.

Осенняя дорога

Как женщины, которых разлюбили,
Берёзы надломились и застыли.
Недобрым мужем косы треплет ветер…
Никто не обогреет, не приветит.
Чем помогу? И проезжаю мимо.
Я, как берёзы эти, нелюбима.
Я проезжаю… Вдоль седых обочин
Осин живые раны кровоточат.
Как после драки с пьяными юнцами,
Изранен лес багровыми рубцами.
И камыши застыли у речушек,
похожие на худеньких девчушек,
и машут проезжающим мужчинам,
охочим до любви на дармовщину.

* * *
Меня преследуют дожди,
как будто в жизни – неудачи.
Меня преследуют долги,
Но с этим справлюсь как-нибудь.
Меня преследуют дела
и нерешённые задачи,
И километрами дорог
мне рельсы выстилают путь.
Я знаю всё, что я  могу, –
Я не гонюсь за Синей птицей,
Я не спешу за горизонт…
А, может быть, наоборот, –
Встряхнуться надо иногда,
а иногда – поторопиться.
И всё, что в сладких снится снах,
в конце концов, произойдёт.
Дождь как с ума сошёл с утра.
Гоню отчаянную скуку.
Вся словно вымерла земля.
И только мы с тобой вдвоём.
Не знаю, как тебя зовут,
но если ты подашь мне руку,
Тогда мы вместе как-нибудь
и этот дождь переживём.

Зимний блюз

Зимний блюз февральский ветер
Тихо мне поёт в ночи.
Полумесяц тускло светит
Жёлтым пламенем свечи.
Где-то плачут свиристели,
Навевая грустный сон.
Подпевают им метели,
тянут звуки в унисон
Снег рассыпался, неслышен,
Заглянул в моё окно,
Разбросал по чёрным крышам
Белых кружев полотно.
И не пышные сугробы,
Не глубокие снега –
Он алмазы высшей пробы
Дарит мне и жемчуга.
Дань отдав последней моде,
В серебре, как в соболях,
Закружились в хороводе
Ледяные тополя.
Растворяется незримо
В душах нега и покой…
Обними меня, любимый,
Спи спокойно, я с тобой.

* * *

– Жаль…

– Чего?

– Ушло…

 – Вернётся…

 – Не вернуть…

 – Тогда забудь.

Пусть подковою свернётся

Расставанья горький путь.

И повесь ее на счастье

Возле двери на стене.

   – Жаль…

– Чего?

 – Опять ненастье

Затянуло душу мне.

  * * *
Вот и всё.  Вот и осень на грани исхода

Поседела, у ветра в объятьях дрожа.
И ноябрь опять, и опять непогода …
И желание бунта! И страсть к мятежам!
Беспокойное сердце покоя не ищет,
И не надо уюта бессмысленных дней.
Всё оставлю и брошу… Голодной и нищей
Буду самой богатой в свободе своей!
И ноябрь над моею душою не властен,
Он не в силах, как прежде, заставить страдать.
…Только знаешь, свобода – такое несчастье,
если некому эту свободу отдать.